RAFAEL 1 527 Опубликовано 9 августа, 2010 Жалоба Поделиться Опубликовано 9 августа, 2010 http://www.razma.ru/upload/iblock/48f/flute.jpg Наиболее многочисленной в осетинском народном музыкальном инструментарии следует считать группу духовых инструментов. Незамысловатая конструкция и архаика, проглядывающая в них, говорят об их древнем происхождении, а также о том, что от своего возникновения до настоящего времени они почти не претерпели сколько-нибудь значительных внешних или функциональных изменений. В музыкально-исторической науке духовые музыкальные инструменты принято считать самыми древними. Их отдаленные предки (всевозможные дудки, сигнальные звуковые орудия, свистульки из рога, кости, раковины и т.п.), добытые археологической наукой, восходят к эпохе каменного века - палеолиту. Многолетнее и глубокое изучение обширного археологического материала позволило выдающемуся немецкому исследователю Курту Заксу предложить следующую последовательность возникновения основных видов духовых инструментов: 1. Эпоха позднего палеолита (35-10 тыс. лет назад) - флейта, труба, труба-раковина; 2. Мезолит и эпоха неолита (10-5 тыс. лет назад) - флейта с игровыми отверстиями, флейта Пана, поперечная флейта, поперечная труба, дудки с одинарным язычком, носовая флейта, металлическая труба, дудки с двойным язычком. Такая последовательность возникновения основных видов духовых инструментов, предложенная К. Заксом, позволила советскому инструментоведу С.Я.Левину утверждать, что "...уже в условиях первобытного общества наметились три основные доныне существующие разновидности духового инструментария, различимые по принципу звукообразования: флейтовые, язычковые, мундштучные...". В современном инструментоведении они объединяются в виде подгрупп в одну общую группу "Духовые инструменты". Факт наличия в осетинском музыкальном инструментарии группы духовых инструментов сам по себе не может свидетельствовать об их древности, хотя и этого не следует снимать со счетов. А вот наличие в группе духовых инструментов всех трех подгрупп с входящими в них разновидностями инструментов следует рассматривать уже как показатель развитого инструментального мышления народа, отражающего определенные этапы его последовательного становления. В этом нетрудно убедиться, если внимательно рассмотреть приведенное ниже расположение осетинского духового инструментария в подгруппах: 1. Флейтовые: 1. Уасæн 2.Уадындз 2. Тростевые: 1. Удæвдз 2.Лалым-уадындз 3. Мундштучные: 1. Фидиуæг Как легко можно видеть, все эти инструменты - уасæн, уадындз, удæвдз, лалым-уадындз и фидиуæг - принадлежа по принципу звукообразования к разным видам духового инструментария, имеют и разное время возникновения: флейтовые уасæн и уадындз, скажем, много древнее язычкового удæвдз ми даже мундштучного фидиуæг и т.д. Вместе с тем, размеры инструментов, количество игровых отверстий на них и, наконец, способы звукопроизводства несут ценную информацию не только об эволюции музыкального мышления, упорядочении законов звуковысотного соотношения и кристаллизации первичных звукорядов, но и об эволюции инструментально-производственного, музыкально-технического мышления наших далеких предков. При знакомстве с музыкальным инструментарием кавказских народов легко заметить, что некоторые традиционные виды осетинских духовых инструментов (как, впрочем, и инструментов струнной группы) внешне и функционально схожи с соответствующими видами духовых инструментов других "родов Кавказа, и большинство из них почти у всех народов выходят из музыкального обихода. И, несмотря на старания отдельных лиц искусственно задержать их в музыкальном быту, процесс отмирания традиционных видов духовых инструментов необратим. Это и понятно, если учесть, что перед преимуществами таких совершенных инструментов, как кларнет и гобой, бесцеремонно вторгающихся в народный музыкальный быт, не в состоянии устоять даже самые, казалось бы, стойкие и наиболее распространенные зурна и дудук. Этот необратимый процесс имеет и другое, довольно простое объяснение. Изменилась организационная структура этих народов в экономическом, материально-техническом отношениях, что повлекло за собой изменения и бытовых условий людей. В своем большинстве традиционные виды духовых инструментов испокон веков являлись принадлежностью пастушьего быта, и если в условиях древнего, так называемого "скотоводческого" периода истории народа, наряду с прочими, свирель входила в необходимый перечень атрибутов пастушьего быта, то с развитием общественно-экономических условий, сдвинувших с первого плана все вопросы, связанные со скотоводством, многое изменилось и в самом понятии "пастуший быт". Процесс развития общественно-экономических условий (а, следовательно, и культуры) как известно, не во всех регионах земного шара был одинаково равномерным во времени. Несмотря на то, что со времен древних цивилизаций общая мировая культура шагнула далеко вперед, дисгармония в ней, вызванная отставанием от общего материально-технического прогресса отдельных стран и народов, всегда имела и продолжает иметь место вплоть до нашего времени. Этим следует объяснить, очевидно, и то, что у народов Кавказа некоторые орудия труда, а также музыкальные инструменты, сохранили архаичность форм и конструкций буквально до XX столетия. По тем экземплярам, которые рассматриваются в данной работе, мы не решаемся восстанавливать начальную стадию становления осетинского духового инструментария, т.е. когда в результате развития музыкально-художественных представлений древних первичные орудия звукопроизводства превращались в осмысленные музыкальные инструменты. Это вовлекло бы нас в сферу абстракций, т.к. из-за нестойкости материала, из которого они изготовлялись (стебли различных зонтичных растений, побеги тростников, кустарников и пр.), до нас физически ни одного инструмента древности не дошло (кроме роговых, костяных, бивневых и других орудий звукопроизводства, которые к музыкальным инструментам в собственном смысле слова могут быть отнесены условно). Возраст рассматриваемых нами инструментов исчисляется поэтому не столетиями, а от силы 50-60 годами. Что же касается употребления слова "архаика" применительно к ним, то мы имеем в виду те традиционно сложившиеся формы конструкций, которые вовсе или почти не подверглись видоизменениям. Касаясь принципиальных вопросов становления музыкально-инструментального мышления осетинского народа по данным изучения его духового инструментария, мы сознаем, что толкование отдельных моментов может оказаться в противоречии с толкованиями аналогичных моментов другими исследователями, кстати, нередко противоречивыми и также носящими порой характер предположений и гипотез. Здесь, видимо, нельзя не учитывать ряд трудностей, возникающих при изучении осетинского духового инструментария. Ведь такие инструменты, как уасæн, лалым-уадындз и другие вышедшие из музыкального обихода инструменты унесли с собой и интересующие нас ценные сведения о себе. И если даже собранный нами полевой материал позволяет сделать некоторые обобщения, касающиеся бытовой обстановки, в которой "жил" тот или иной из рассматриваемых инструментов, то описание с "визуальной" точностью их музыкальной стороны (форма, манера исполнения на них и прочие жизненные качества) - сегодня уже задача сложная. Другая трудность заключается в том, что историческая литература почти никаких сведений о духовых инструментах осетин не содержит, не говоря уже об описаниях каких-либо из них. Понятно, что в этом случае исследователь вынужден добывать по крупицам необходимые данные и сведения в фольклоре, в языке, в материалах археологии и этнографии, в быте и т.д. Такое положение вещей - ограниченность (а порой и полное отсутствие) сравнительного и исторического материала - объяснит не всегда, быть может, достаточную аргументированность некоторых выводов. Цитата Ссылка на сообщение Поделиться на другие сайты
Рекомендуемые сообщения
Присоединяйтесь к обсуждению
Вы можете написать сейчас и зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, авторизуйтесь, чтобы опубликовать от имени своего аккаунта.